О проекте
Поиск по сайту
ВКонтакте
История пожарной охраны Республики Бурятия - Глава 3. Первая пожарная часть |
Страница 6 из 13
Глава 3. ПЕРВАЯ ПОЖАРНАЯ ЧАСТЬ С очередной почтой 12 июня 1812 года от имени Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского, Иркутским губернским попечительством, Его Превосходительством Иркутским гражданским губернатором Н. Трескиным присылается в уездный город Верхнеудинск городничему 8 класса, коллежскому асессору Петру Алексеевичу Измайлову циркуляр за № 17100 «О составлении положения и строительстве пожарной части». С этого момента начинается кропотливая двухлетняя работа по составлению «Положения о пожарной охране» города и строительству пожарной части. На большую площадь, занимаемую городом, и количество деревянных застроек было составлено «Положение о пожарной безопасности города Верхнеудинска». Утвержденное в губернском городе Иркутске, «Положение» принимало силу закона, и каждый обыватель должен был подчиняться ему. Градской глава Осипов, исчеркав не один десяток листов дорогой бумаги, составляет свое «Положение о содержании пожарной части в уездном городе Верхнеудинске», которое с трудом уместилось на 16 листах. Положение о пожарной части было составлено и самим городничим, но оно не выдерживало никакой критики. В итоге градским обществом к исполнению было принято «Положение ...», составленное Осиповым по подобию Иркутского, в котором значится: «ПОЛОЖЕНИЕ О СОДЕРЖАНИИ ПОЖАРНОЙ ЧАСТИ В УЕЗДНОМ ГОРОДЕ ВЕРХНЕУДИНСКЕ» Число пожарных инструментов должно всегда соответствовать пространству города и разделению оного на части. Собственныя к каждой машине принадлежности суть:
Для обеспечения должной работы на пожарах, необходимо иметь при пожарной части следующие пожарные инструменты:
Под весь сии инструменты иметь как выше сказано по одной летней кованой телеге и по одним кованым зимним роспускам с запряжкой. Градская Дума должна единожды сдать в ведение Городничего положен-ныя для части машину, бочки, телеги, инструменты и проч. в вышеозначенной исправности. А Городничий, приняв все оное, обязан уже иметь в полном своем ведении и хозяйственном сбережении, с ответственностию их, какая ниже сего определена. Не поелику содержание оных во всегдашней исправности требует, а особливо после каждого употребления на пожаре, особенных поправок - и следовательно денежных ежегодных издержек. Каковые поправки до сего времени и производились самою Думою, но сие сопряжено было всегда с затруднительною перепискою между Полициею и Думою, медленностью, безпорядком и многими другими неудобствами: то к отвращению оных полагается следующий годовый ремонт на содержание и поправление машины и всех прочих инструментов в пожарной части города: Для взмазки рукавов машинных и содержания оных во всегдашней прочности и нетеклости: - 2 фунта нефти по 4 рубли = 8 руб. - 10 фунтов свинаго сала по 40 коп. = 4 руб. - 3 фунта скипидару по 4 руб. = 12 руб. - 5 фунтов нерпичьяго жиру по 50 коп. = 2 руб. 50 коп. - 5 фунтов рыбьяго жиру по 40 коп. = 2 руб. - 3 фунта масла конопляннаго по 1 руб. = 3 руб. - 3 фунта мыла по 35 коп. = 75 коп. – 1 ведро дегтю = 1 руб. - починку кожаных рукавов и ведер при машинах и всех прочих медных, железных, деревянных и других вещей при машине, бочках, телегах, и всех инструментах = 50 руб. Особая конструкция заливной машины и всегдашняя исправность, в каковой должны быть машина и все прочие инструменты, требуют содержать особенно знающего мастера, которого дело будет состоять в беспрестанном наблюдении за исправностью машины, рукавов и всех прочих инструментов. В действовании машиной при каждом пожаре, в осмотре машины и других инструментов, после каждого пожара и немедленном поправлении повреждений. Жалование сему мастеру полагается в год 250 рублей и все неисправности в машине, рукавах и прочих инструментах, он обязан уже исправлять, не требуя за работу особой платы, но токмо потребные материалы будет получать или в натуре, либо деньгами из положенной ремонтной суммы. Равномерно ежели случиться капитальная и совсем другого мастерства починка, например починка и сделание нового медного винта, медных стаканов и проч. что должно быть сделано особыми ремесленниками за особую плату и на счет ремонтной суммы. Мастеру сему состоять в полном ведении Градской Полиции, которая в случае лености его, нетрезвости и неисправности, должна приискать другого и определить в сию должность с утверждения Начальника Губернии. Мастеру машинному дозволяется заниматься и своим собственным делом, с тем токмо, чтобы он не упущая своей должности, был непременно и на всяком пожаре. Но ему не дозволяется уже входить ни в какие другие обязанности с частными людьми. В пожарной части иметь соответственное величин и числу всех инструментов число лошадей, а именно: Под машину – 2 лошади Под 2 бочки с водою – 4 лошади Под прочие инструменты – 2 лошади Всего 8 лошадей. Для пожарных служителей особых лошадей и повозки не полагается, потому, что они по небольшому числу их удобно могут разместиться на телегах с машинами, бочками и инструментами. Пожарные лошади должны быть не моложе 6-ти и не старше 15-ти лет, не выбитые, но крепкие и доброезжие. Примечание: Градская Дума переменяет старых лошадей новыми в двух токмо случаях: 1-е, если лошадь будет старее 15-ти лет; 2-е, если лошадь начнет чахнуть от какой-либо натуральной болезни, или от поветрия. Но чтобы лошади не портились от худого присмотра конюхов, и дабы Градской Голова озабочен был личным наблюдением за исправным содержанием лошадей: то Градской Думе предоставляется удостовериться по временам через своих гласных, каким образом содержатся пожарные лошади. И ежели усмотрено будет явное небрежение, как например: нечистота, худой корм, употребление в других работах и изнурение лошадей и тому подобное: то о всяком таковом случае доносить немедленно Начальнику Губернии, который справедливое взыскание будет обращать на Градского Главу и на самого Городничего, яко главного хозяина Полиции. Содержание лошадей зависит от собственного хозяйства Градской Думы, которая и должна заготавливать в известное время и доставлять вдруг в каждую часть в натуре потребное на весь круглый год количество сена и овса, пологая на каждую лошадь в сутки по 20 фунтов сена и по 2 гарнца овса9. При столь достаточном положении фуража, лошади должны быть всегда сытые, а не тощие. Советник Губернского Правительства, Городничий и Градской Глава, по наступлении каждого месяца, имеют объехать все части и лично удостовериться, как о целости наличного фуража, так о состоянии всей пожарной части. И подавать Начальнику Губернии рапорты, за общим их подписанием. Городничий будет отвечать собственностию, ежели фураж будет употребляться на собственных лошадей, а пожарные лошади будут худы, и вся пожарная часть окажется в худом состоянии.
ЗАВЕДЕНИЕ УПРЯЖКИ И РЕМОНТ НА ОНУЮ И НА ЛОШАДЕЙ Градская Дума должна снабдить единожды навсегда пожарную часть всею конскою упряжью, а именно: - 8 простых с супонями хомутов, с шлеями из твердой сыромятной кожи, - 8 узд сыромятных же с железными удилами, - 4 седелки с волосяными подпругами, - 4 через седельника сыромятные, - 4 вожжи коренные и пристяжные веревочные, на починку всей упряжи, также на подковку лошадей, отпущать в каждую часть по 30 рублей в год.
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ГОРОДНИЧЕГО Выше изъясненный порядок по коему Градская Дума сдав единожды в Полицию заливную машину и все прочие пожарные принадлежности, также лошадей с упряжью, и отпуская на все то положенный ежегодно ремонт - обязывают Городничего содержать пожарную часть в совершенной исправности и каждую вещь беречь, яко собственность свою. На сей конец в части должна быть особая шнуровая от Градской Думы книга, в которую вписать все пожарные вещи в таком виде, в каком сдаст их Градская Дума. В сей же книге должны быть записаны и пожарные лошади, с означением шерсти, приметами и лет, и сверх того записывать в оную переменяемых вновь лошадей, с означением причин перемены. Когда и кем именно переменены. По сим шнуровым книгам, при смене должны сдавать приемникам своим все принадлежавшие до пожарной части в той самой исправности, какая в книгах значиться. Буде же что окажется неисправным и негодным, или чего либо не достанет, то сменяемый Частный Пристав должен привести все в совершенную исправность, и недостатки пополнить на свой собственный счет, а до времени исправной сдачи всего, имение его будет в казенном присмотре, и ни пашпорта, ни аттестата выдано не будет ему. Равномерно отвечает и Городничий, ежели имения Пристава будет не достаточно, и при смене Городничего, доколь он не сдаст всей пожарной части преемнику своему в совершенной исправности, не может он получить пашпорта, ни быть определенным к другой должности.
ЧИСЛО ЛЮДЕЙ, ДОЛЖЕНСТВУЮЩИХ УПОТРЕБЛЯТЬСЯ В ДЕЙСТВИИ НА ПОЖАРЕ Все Полицейские служители должны быть распределены на случай пожарные таким образом: коль скоро ударят тревогу, то из 14 человек находящихся при части, не выключая тут конюха и трубочиста, остается токмо один караульный, а прочие запрягают мгновенно лошадей подмашину, бочки и инструменты, и во весь опор должны скакать на место пожара. И из них отделять: - для беспрестанного привоза воды в двух бочках 2 человека - у машины при качании воды 2 человека - у забирного рукава 1 человек - к действию брызгалом 1 человек Сии люди должны быть непременными в сем употреблении, дабы привыкли действовать машиною. К действию крюками и прочими инструментами 8 человек. Итого 14 человек. А как сверх сего нужны люди для поддержания заливательных рукавов: то для сего, ровно и для сильнейшего действования прочими инструментами. Хотя и следовало бы по прежнему порядку наряжать людей от каждого обывательского дома. Но по елику опытами доказано уже, что порядок сей, по совершенной невозможности приучить обывателей к точному исполнению оного, безнадежен. То недостаток в непременных пожарных служителях, будет всегда заменяем казаками здешнего казацкого полка, коему предписано, чтоб по каждой тревоге все не при постах и на лицо в городе находящиеся казаки бежали мгновенно на место пожара и действовали там, где им приказано будет от Полицейских офицеров, за чем сверх того будут наблюдать и казацкие Офицеры. Во вторых, обывателями, стекающимися обыкновенно на каждый пожар не для одного пустозрения, но и для подания посильной помощи. Сверх чего имеет быть почасту внушаемо чрез Полицию хозяевам домов, что бы всякой, кто токмо в состоянии послать на пожар одного или нескольких человек, не столько по уважению к требованию начальства, сколько из собственного чувствования долга к поданию руки помощи, посылал бы от себя людей с топорами, или ведрами, или ломами на место пожара. При сих способах нельзя сомневаться, чтобы в людях, нужных для действования на пожарах, мог встретиться когда-либо недостаток. Но нужно токмо умение распоряжать людьми и самым действием пожарных инструментов, что составляет главнейшую обязанность Городничего, и квартальных Офицеров, кои кроме дежурных при Частном суде, на каждом пожаре должны быть ранее всех, и во всех опасных местах собою подавать пример прочим к отважности и деятельности.
НАСТОЯЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ О СОСТОЯНИИ ПОЖАРНОЙ ЧАСТИ, ТРЕБУЕТ СООБРАЗНО ОНОМУ УСТРОЙСТВА ДОМА, И ДОЛЖЕН БЫТЬ РАСПОЛОЖЕН ТАКИМ ОБРАЗОМ: В двухэтажном отделении: в верхнем этаже одна половина должна состоять из чистой для Частного суда небольшой комнаты с прихожею, а другая из двух чистых покоев для Частного Пристава, которой, как хозяин части, должен непременно жить при Частном суде. В нижнем этаже одна половина должна состоять из теплой избы для арестантов и кухня для Частного Пристава, а другая из теплой же избы, в коей бы могли поместиться восемь человек полицейских служителей, одна телега с пожарною трубою, а другая телега с бочкою воды. На дворе по одну сторону амбар с погребом, для поклажи разных вещей и овса на 8 лошадей, по другую простые конюшни на 8 лошадей, с сенником на верху, а между амбаром и конюшней навес, под коим бы свободно стояли одна телега с машиною, две телеги с бочками и одна телега с инструментами. Посредине двора колодец. Сочиненный по сему расположению план дому Частного суда, препровожден в Градскую Думу, по коему и должна она приступить к устройству.
УСТРОЕНИЕ КАЛАНЧЕЙ И СИГНАЛЫ К ТРЕВОГАМ Предупреждение или недопущение больших пожаров, зависит от подава-ния сигналов к тревоге в то самое мгновение, коль скоро усмотриться где-либо пожар. А дабы всякой пожар в самом начале оного можно было усмотреть, то Градская Дума немедленно должна устроить каланчи, первую и самую главную на доме, Поилицею занимаемом. На главной каланче иметь набатный или сигнальный колокол, весом 3 пуда. Сверх того на верху каланчи должен быть спиц или древко, на котором вытягивать пожарный флаг той части, где пожар случиться днем, дабы, как обывателям, так и с прочих каланчей можно было видеть, куда именно бежать на пожар. Поднятый флаг непрежде опускается, как по совершенном утушении пожара. А потому коль скоро усмотриться в которой либо части пожарный флаг, или самой пожар, или услышиться набатный звон, то на всех прочих каланчах бьют в набат до того времени, пока не снимется пожарный флаг той части, где случился пожар. Если же случиться пожар в ночное время, то вместо флага над каланчей той части, где пожар, поднимать освященый фонарь, к тому же древку прикрепленный. Для подания всех сих сигналов на каланче должен сидеть денно и нощно один караульный и беспрестанно смотреть по все четыре стороны. А за неусыпностью караульных должны наблюдать дежурные Квартальные Офицеры. Для различия же флагов и фонарей, по коему б можно было караульным с каланчей без ошибки знать, в которой части пожар, присвояются следующие цвета:
Для содержания Городским Обществом пожарной части, Городской Глава Василий Осипов составляет смету: «... на содержание пожарных инструментов и прочих вещей, также на содержание при оном людей и лошадей состоящий к ним упряжью летнею и зимнею.
Итого: 2855 руб. К машине:
Всего: на заведение и исправление пожарных заведений - 10304 руб. 70 коп., по рассмотрению и исправлению всего 6875 руб. 25 коп.». Для изыскания такой большой суммы 25 января 1815 года городским обществом выбираются депутаты, которым поручено сделать раскладку на городских чиновников и разночинцев, имеющим дома, о единовременном сборе на содержание пожарной части. Усилиями градского главы и выборных депутатов с жителей Верхнеудинска было собрано 1724 рубля. Этих средств явно не хватало для претворения в жизнь плана градского главы по созданию полноценной пожарной части. В срочном порядке пересматривается смета на содержание пожарных инструментов и оплаты содержания при части людей. Число пожарных сокращают до 10 человек и определяют, что заработную плату по 250 рублей в год на каждого человека городское общество не сможет выплатить, и эту сумму уменьшают до 120 рублей, на машинщика все же выделяется 220 рублей, на трубочиста сокращается до 90 рублей. На приобретение новой пожарозаливной машины нет средств и поэтому принято решение, что лучше исправить старую за 309 рублей. В то время в городе во дворе полиции находились две теплых избы. В первой содержались колодники, которых привлекали для различных нужд: уборки территории и улиц города, а также для тушения пожаров. Вторая изба, размером 5,5 на 5,5 аршин, для содержания пожарной машины и одной бочки с водой, а также для просушки рукавов в зимнее время. Построена она была выходом на Большую Соборную улицу10 в ограде полиции, напротив Базарной площади, на которой размещались деревянные торговые ряды. В указании городничего градскому главе Осипову от 29 октября 1815 года пишется предписание: «...хотя при Полиции и есть выстроенная от города по Указу от 14 мая 1799 года одна для содержания колодников изба, а другая для сушки рукавов, а в зимнее время для ставления машины, бочек же с водою и прочие. Всегда при машине быть долженствуемым жить будет всегда, поелику она не более имеет длины 5,5 на 5,5 аршин, то для сего Градскому Главе и нужно выстроить, где назначит Городничий во дворе полиции избу в длину 5 на 3,5 сажени, дабы в оную все потребное к просушке могли разместиться, и люди всегда были тут на сделанных нарах готовыми. А для лошадей в том же доме пристроить конюшню с сараем или особый сарай или завозню для постановления пожарный телеги и прочей принадлежности, наверху сей избы или дома выстроить каланчу для караула пожарного, на которой повесить на подвеске к пожару колокол в 3 пуда. К людям находящимся сейчас 8 человекам прибавить еще 2». Рис. 3. Положение о пожарной охране города Верхнеудинска, составленное градским главой В. Осиповым. 1814 г. По бедности люда, проживающего в Верхнеудинске, здание пожарной части не могло быть выстроено в соответствии с «Положением» из-за нехватки средств, и были предприняты попытки как-то решить эту проблему. Общее собрание перебрало возможные варианты и все же нашло выход из положения. По указу городничего за №46 от 2 мая 1916 года вместо строительства нового здания была перевезена кожевня полковника Андрияна Костюрина, размерами 6 на 4 сажени. Во дворе градской полиции по просьбе градского главы Василия Осипова о «... почистке и уборке места, где будет постройка из перевозимой со двора Господина полковника Костюрина кожевни, в дом с каланчей для пожарных машин и прочее ...», было освобождено место за домом, в котором находилось пожарное оборудование. На нем разместилась пожарная часть, конюшня, сарай с навесом согласно «Положения». В перевезенной кожевне сделали перепланировку для стоянки двух пожарозаливных машин, двух бочек. В другой, отгороженной части здания, сделали нары для отдыха дежуривших круглосуточно десяти человек: восьми десятников и двух заплечных мастеров, на случай пожара. С этого момента, а именно, со 2 мая 1816 года отсчитывает свои годы первая пожарная часть (как часть!) города Верхнеудинска. Колодец, который должен был разместиться в ограде пожарной части, общественным собранием было решено устроить напротив полиции на Базарной площади, чтобы этим самым одновременно удовлетворить потребность окрестных жителей в питьевой воде. На площади напротив градской полиции уже находился общественный колодец, построенный во время строительства деревянного Гостиного двора. Его расширили, углубили для большего дебета воды и над ним сделали закрытый деревянный навес. Второй колодец находился внутри каменного Торгового двора и служил для удовлетворения нужд торговцев товаром. Рапорт в Верхнеудинский городовой магистрат от Земских дел, согласно Указа от 8 сентября 1817 года за № 1106, в котором требуется известить, дополнить и передать табель, чего стоит в заведении пожарных инструментов и машинной: «Содержание и починка пожарных орудий со всеми способствующими к оному предметам вообще:
Сумма всех прежних и вновь в 1816 году заведенных – 5675 рублей 15 копеек. Ко всем вышепоказанным пожарным инструментам заведение которым и вновь устроенное в 1816 году. Заведение производилось определенною на предмет сей суммою 3344 руб. и состоят в должном ныне существе, посколько пожарные инструменты прослужить могут лет зависит от щастливого случая и определительно утвердить не можно. Подлинную подписал староста Лев Мелентьев, мещанский староста Илья Шадрин». Но, согласно предписанию от 12 июля 1812 года о строительстве пожарной части, на ней должна была находиться каланча, а на перенесенной кожевне полковника Андрияна Костюрина невозможно было установить каланчу из-за ее небольшой высоты. Она была немного ниже здания городской полиции, и строительство на ней каланчи было бы не эффективным из-за закрытия целого района города зданием полиции. Поэтому было предложено приглашенному из Иркутска архитектору и разных орденов Кавалеру Кругликову создать проект каланчи. Рис. 4. Проект пожарной каланчи архитектора Кругликова на здании градской полиции. 1818 год. Для ее установки нужно было выбрать любое из доступных и высоких мест, в непосредственной близости со зданием градской полиции и пожарной части. Такое соседство обусловливалось для быстроты оповещения находящихся в части людей о возникновении пожара. А главным вопросом была стоимость ее строительства, которая была бы необременительной для жителей города. Было предложено несколько вариантов строительства каланчи, но выигрышным оказался план постройки на здании полиции. Общим собранием и градским главой 23 апреля 1818 года утверждается план строительства пожарной каланчи на Присутственном месте, как на здании «... весьма возвышенном, на котором стоявший часовой беспрепятственно может иметь обозрение всей окрестности города, нежели на флигеле, занимаемом Господином Городничем, очень низким ...». Двухэтажное здание Присутственного места было в то время одним из шести казенных домов города. В нем находились уездный и земский суды, градская полиция и уездное казначейство, переехавшее в него в 1808 году из помещения при Спасской церкви. По утвержденному проекту, на крыше полиции строится деревянная каланча и устанавливается «деревянный спиц», на котором в дневное время вывешиваются разноцветные флаги, а в ночное время-разноцветные фонари, означающие место возникновения пожаров. Город был разделен на три участка и каждому присвоен свой цвет. На каланче был установлен медный колокол весом в три пуда, в который звонили, когда случался пожар. По этому сигналу, глянув на флаг, или в темное время суток – на фонарь, полицейские и обыватели стремились к месту возгорания, каждый прихватив с собой инструмент, предписанный ему градским главой «на пожарный случай». Для правильного распределения пожарного инвентаря среди обывателей, которые спешили на тушение пламени, на каждый дом были сделаны жестяные таблички с указанием фамилии хозяина и инструмента, с которым он должен прибыть на пожар. Это соответствовало указу Его Императорского Величества за № 20003 от 12 ноября 1821 года о том, чтобы «... в городах улицы имели свои названия и дома обывательские, казенные и другие были пронумерованы, и на них были прибиты доски с указанием номера дома, фамилией хозяина и прочее ...». Таблички эти обходились каждому хозяину в 65 копеек. Благодаря этому указу в городе начинается присваивание имен улицам. В старом городе насчитывалось 14 улиц: 6 продольных и 8 поперечных. Продольные улицы: 1-я Прешпективая (от дома мещанина Афанасия Орлова), 2-я Набережная (от кузниц вверх по течению Селенги-реки), 3-я Набережная (вниз по течению реки Уды от дома мещанки Серебренниковой до училища), 4-я Мокрая Слободка (начиная от дома мещанина Федора Мелентьева), 5-я Подгорная (начиная от дома мещанина Бухвостова до мыльни купца Лебедева), 6-я (от Селенги-реки от дома мещанина Ивана Гарманова до дома коллежского секретаря Решетникова). Поперечные улицы: 7-я (от реки Селенги, начиная от дома коллежского секретаря Шергина до дома цирюльника Самойлова), 8-я продольная (от реки Уды задняя от дома мещанина Кулакова), 9-я Солдатская (от дома мещанина Сидорова), 10-я Соборная, 11-я Поповская, 12-я (от реки Селенги от дома мещанина Орлова до дома купца Сумкина), 13-я (от реки Селенги от дома мещанина Ивана Соболева до дома мещанина Данилы Фролова), 14-я (от реки Селенги от дома мещанки Шмелевой). За Удой рекой: 1-я Продольная, 2-я Набережная, 3-я Вознесенская, 4-я Каменная, 5-я Новоказачья. За Селенгой рекой: 1-я Мещанская. Улицы застраивались строго по проекту землемера и должны были иметь утвержденный в градской полиции фасад дома по прилагаемому плану. При застройке в непосредственной близости друг от друга возводились брандмауэры, что обеспечивало противопожарную безопасность застроек. На начало 1822 года в городе насчитывалось шесть казенных зданий: Присутственное место, почтовая экспедиция, Верхнеудинская гражданская больница, Гражданское училище, Дом Нерчинских горных заводов, тюремный острог. Общественных зданий было 6, из коих 4 занимали казармы Селенгинского гарнизонного полка; один дом, занимаемый Городовым магистратом, сиротским и словесным судами; и дом Общественного собрания. У городских обывателей во владениях был 381 двор. На въездах в город были установлены два шлагбаума, при которых находились солдатские будки: 1-й - на Иркутском, 2-й - на Нерчинском трактах. Площадь, занимаемая под городом, во всех ее трех частях составляла 70 десятин и 1600 квадратных саженей: в центре было занято 50 десятин и 1000 квадратных саженей, за Удой – 7 десятин и 1800 квадратных саженей, за Селенгой в Поселье – 12 десятин и 1200 квадратных саженей. В городе был один плавучий мост (плашкоут) через реку Уду, и два – через Селенгу. Население Верхнеудинска составляло 2998 человек, 1533 мужчины и 1465 женщин. После строительства пожарной части назрела необходимость укомплектовать ее штатными работниками, которые могли бы грамотно работать на пожарах со всеми инструментами. Для этого издается указ от имени Его Императорского Величества за №10700 от 22 июля 1821 года «Об обучении в инвалидной команде нижних чинов, к действиям пожарными инструментами». Далее предписывается командиру Верхнеудинской инвалидной команды штабс-капитану Скорнякову обучить своих подчиненных правилам работы с пожарными инструментами. В функциональные обязанности инвалидной команды входила внутренняя стража города, и численностью она была: 4 офицера и 142 нижних чина. Пожарной командой, в составе инвалидной команды, в то время поручили командовать поручику Ивану Семеновичу Квашнину. Если дело с работниками на пожарах решалось в приказном порядке, то с лошадьми обстоятельства располагались следующим образом. Решением общего собрания было принято: для перевозки пожарных инструментов будет достаточно одной лошади, и общее число лошадей на пожарные нужды составило семь. Чтобы содержать при градской полиции пожарных лошадей, необходим был полноценный грубый корм и фураж. Поэтому для обеспечения лошадей кормами пожарной части были выделены сенокосные угодья: Филатовский остров, остров Улан-Бургасы, Холшевников остров. На содержание при градской управе пожарных лошадей выставлялись торги, в которых значилось, что выигравший обязан содержать лошадей в течение календарного года. От городской Управы ему выплачивалась сметная сумма, которая называлась при торгах, а он подписывал контракт и обязался соблюдать его в течение года. Чаще всех в торгах принимали участие купец Мордовской и цеховой Михаил Карпович Зубакин. На содержание же помещения, освещение и отопление городская Управа тратила 350 рублей в год. Эту сумму с трудом отыскивали в бедном бюджете города, где расходы превышали доходы. На 1825 год доходов – 4224, расходов – 6762 рубля. Приходилось ежегодно облагать жителей города единовременными налогами на разные нужды. На содержание пожарной части деньги выбивались отдельной статьей и приходилось часто обращаться в губернию для разрешения спорных вопросов. Купцы, облагаемые и так малыми налогами в 10-50 рублей с каждого капитала, имеющими годовой оборот в 292000 рублей на 30 капиталов, не хотели платить, и градской глава Осипов вступал в тяжбу с купцами Налетовым, Труневым, Лосевым и другими. Но оказывали посильную помощь и купецкое сословие, и разночинцы, внося единовременные взносы на содержание пожарной части. Это купцы Орлов, Байбородины, тысяцкие мещане братья Рудаковы – Иван, Яков и Федор, казак Гаськов, чиновник Агафонов и прочие. И все же противопожарное состояние города находилось не на должном уровне. Пожары, случавшиеся в городе, происходили по тем же причинам, что и сейчас, и они не меняются в течение нескольких веков. В городе в то время находилось два питейных дома, две штофных лавки и одна ведерная. Было десять разных магазинов. В деревянном Гостином дворе находилось 40 лавок и в строящемся каменном Гостином дворе – 62 лавки. Из них во многих торговали спиртными напитками на розлив и табаком, что приводило к неосторожному обращению с огнем хозяев домов в нетрезвом виде. Напивались городские обыватели часто, благо ведро вина «Кизлярки» стоило 50 рублей, ведро рому – 80 рублей, фунт табака тертого стоил 1 рубль 50 копеек. Плата за день работы плотнику была 2 рубля, кузнецу 3 рубля 50 копеек, каменщику 1 рубль 50 копеек, маляру 3 рубля 50 копеек. Вот некоторые пожары, произошедшие за несколько лет в начале XIX века. В 1814 году 22 апреля произошел пожар у губернского секретаря Попова, перекинувшийся во двор надворной советницы Фирсовой, 19 ноября 1814 года сгорел флигель в Верхнеудинской городской больнице. Происходили пожары в домах у Камышина и Вторушина 4 сентября 1816 года, сгорела баня у купца Лебедева 8 февраля 1818 года, из-за поджога обгорело здание Духовного управления 8 октября 1822 года. Дознание по происшедшим пожарам проводили квартальные надзиратели и часто причину пожара не находили, но писали в соответствующем донесении, что поджога не обнаружено. На общем собрании решался вопрос о создании в городе Верхнеудинске караульной службы, которая будет патрулировать город в ночное и дневное время. Это сразу решало две проблемы: предотвращение частых краж у жителей города и в торговых магазинах, и в лавках, а также обнаружение пожара в первоначальном состоянии. В то время в городе было строго с соблюдением режима проживания. Гости, приезжавшие к родственникам, должны были сразу же зарегистрироваться в полиции, иначе грозил штраф хозяину и гостю. Часто сбегавшие от хозяев дворовые люди и просто каторжники, убежавшие с Нерчинских рудников, забирались в дома и постройки, воровали, что могли, и убегали, поджигая их. В городе была организована обширная сеть информаторов, которые сообщали о новых людях, появившихся в том или ином доме, или проследовавших по улице. |