ОГНЕННЫЕ ДНИ МОСКВЫ (1941–1945 ГОДЫ)

Ровно через месяц после начала Великой Отечественной войны, 21 июля 1941 года, в 22 часа10 минут в Москве прозвучал сигнал воздушной тревоги. Пронзительно завыли сирены, из уличных радиорупо­ров раздался голос диктора: «Воздушная тревога! Воздушная тревога!» Встревоженные и взволнованные москвичи устремились в подвалы, ближайшие бомбоубежища на станции метро. Пустынными стали улицы большого города, замер транспорт, дома погрузились в темноту, ни луча света не проникало через затемненные окна.

Бойцы противопожарных формирований по сигналу «Тревога» заняли посты на крышах, чердаках, в верхних этажах зданий, естественно, испытывая большое волнение и невольное чувство страха от необычайно тревожной обстановки. В готовности немедленно вступить в борьбу с огнем находились караулы военизированных пожарных команд. Дежурные диспетчеры застыли у телефонных аппаратов в томительном ожидании первых тревожных сообщений. А с запада неумолимо надвигалась на город армада фашистских бомбардировщиков. Темное небо прорезали голубовато-белые лучи прожекторов, в воздухе послышался звук авиационных моторов, ослепительно засверкали зарницы зенитного огня. Настороженная, притихшая Москва во всеоружии, стойко и мужественно готовилась отразить первый налет фашистской авиации.

Эскадры люфтваффе нацелены на Москву

К моменту нападения на Советский Союз фашисты располагали немалым опытом варварских бомбардировок мирных городов Европы. Не удалось избежать тяжелых жертв и опустошительных пожаров и столице Великобритании.

На московское направление немцами была брошена самая крупная стратегическая группировка вермахта, включавшая в себя усиленный 2-й воздушный флот. Как записал в служебном дневнике начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер, после того как «молниеносный прорыв» группы армий «Центр» к Москве был сорван героическим сопротивлением частей

Советской Армии, «...непоколебимым решением фюрера являлось сровнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов... Задачу уничтожения этих больших городов должна выполнить немецкая авиация».

Этот варварский замысел фюрера был сформулирован в директиве немецкого командования о необходимости как можно быстрее начать воздушные налеты на Москву, для чего были специально выделены 4-я бомбардировочная эскадра «Генерал Вевер», 28-я и 53-я бомбардировочные эскадры и 55-я эскадра особого назначения «Гриф». По показаниям пленных, летчики рассчитывали пройти сквозь противовоздушную оборону советской столицы как нож сквозь масло, вызвать разрушения и возникновение массы пожаров от действия зажигательных бомб, как это было в городах Европы.

Подготавливая воздушное нападение на Москву, командование люфтваффе решило свой первый удар по столице совершить в ночное время. Предстояло выполнить операцию исключительной важности, в успехе которой фашистские асы не сомневались. Всего к Москве приближалось свыше 200 фашистских бомбардировщиков, стартовавших с аэродромов в Кенигсберге, Радоме, Бобруйске и Барановичах («В небе Москвы»: Коллективная статья редакции журнала «Вестник противовоздушной обороны» // «Правда» от 21 июля 1966 года).

В 22 часа10 минут немецкие самолеты вторглись в московскую зону противовоздушной обороны, глубина которой составляла около 200 км. В частях ПВО была объявлена боевая тревога. С воздуха столицу прикрывали 6-й корпус истребительной авиации и 1-й корпус ПВО, в их распоряжении находилось около 600 боевых самолетов (МИГ-3, Як-1), более 1000 зенитных орудий, 371 зенитный пулемет, около 1000 прожекторов и 124 аэростата воздушного заграждения.

Немецкое командование бросило на Москву не сразу все бомбардировщики - самолеты последовательно шли к намеченной цели четырьмя воздушными эшелонами, рассчитывая в течение многих часов держать противовоздушную оборону в напряжении, измотать и дезориентировать ее, а уже затем, в заключительной стадии налета, нанести сокрушительный удар по столице с воздуха. Этот замысел люфтваффе осуществить в полной мере не удалось - помешали наша истребительная авиация и зенитная артиллерия.

Первыми на дальних подступах к Москве вступили в бой летчики-истребители. Они смело атаковали немецкие бомбардировщики, попавшие в световые поля, которые создавали лучи мощных прожекторов. Поразительное мастерство ведения ночного боя проявил летчик-истребитель капитан К.Н. Титенков, который дерзко атаковал лидера первой группировки вражеских самолетов и прицельными очередями сбил его. Охваченный пламенем, бомбардировщик рухнул на землю. Это была первая потеря немецкой авиации в битве за Москву.

Высочайшую боевую выучку продемонстрировали бойцы и командиры 1-й батареи 176-го зенитного артиллерийского полка, располагавшегося в районе Центрального аэродрома на Ленинградском шоссе, сбив два немецких бомбардировщика.

Встретив активное противодействие ночной истребительной авиации и плотный огонь зенитной артиллерии, вражеские самолеты лишились возможности поражения заранее намеченных целей. Уклоняясь от советских истребителей и огня зенитной артиллерии, они сбрасывали бомбы на подмосковные города и поселки. Налет немецкой авиации продолжался почти 5 часов. Несколько немецких бомбардировщиков все же смогли прорваться непосредственно в зону Москвы и нанести удары фугасными и зажигательными бомбами, вызвавшие многочисленные пожары и разрушения. К ликвидации последствий бомбардировки немедленно приступили формирования местной противовоздушной обороны (МПВО), военизированные пожарные команды НКВД и пожарные роты МПВО.

Вернемся несколько назад и проанализируем состояние противопожарной службы Москвы накануне войны.

Накануне войны

В канун Великой Отечественной войны Москва имела крупный промышленный потенциал, являлась сосредоточением общественной и культурной жизни, науки, образования.

Довоенная столица была в то время необычайно уютным городом с ухоженными бульварами, тенистыми садами и парками, зелеными двориками. По чистым, незагазованным выхлопными газами улицам можно было безбоязненно ходить в любое время суток. Но жилищные условия москвичей оставляли желать лучшего - большинство из них жили в коммуналках, общежитиях и бараках, где с утра до ночи горели примусы, коптили керосинки - непременные атрибуты довоенного быта. В непростых, малокомфортных условиях повседневной жизни чувство прекрасного не покидало людей. Рядом с гудящим примусом ярко цвела герань, звучала патефонная пластинка с голосом Утесова и Лемешева, на простеньких этажерках теснились книги русских и зарубежных писателей, на стенах красовались репродукции различных картин (в основном Шишкина и Васнецова) и, конечно, портрет Сталина, вера в которого была безгранична.

В свободное время москвичей как магнитом тянуло на стади­оны и спортивные площадки, в парки культуры и отдыха, музеи, библиотеки и читальни, клубы и дворцы культуры, кинотеатры...

Московская довоенная жизнь, несмотря на непростые бытовые условия, была пронизана неиссякаемым оптимизмом, трудовым подъемом, глубокой верой в будущее. Служба в армии считалась почетной. Молодежь стремилась получить образование, найти себе место на производстве; в меньшей мере молодых людей привлекала работа в области торговли, сфере обслуживания. Большинство москвичей жили небогато, но и не бедствовали, устойчиво сохранялись низкие цены на ширпотреб и продукты питания. В городе не было безработицы, нищих и попрошаек, поскольку каждый при желании мог найти род занятий или работу на свой вкус.

В начале 1941 года в Москве насчитывалось 4122 промышленно-производственных и научно-исследовательских предприятий, 3726 транспортных и складских хозяйств; 8648 административных, культурных, торговых и других объектов общественного назначения; 42900 жилых домов, бараков, построек дачного типа.

Общее количество объектов, включая архитектурно-исторические и культовые комплексы, которые потенциально могли стать целью воздушных бомбардировок, составляло более 60000 ед.

Специалисты ГУПО, ЦНИИПО и УПО УНКВД Москвы внимательно следили за ходом военных действий в Европе, тщательно анализируя все сообщения о пожарах в Белграде, Роттердаме, Лондоне, Ковентри, возникших в результате бомбардировок немецкой авиацией. Выяснилось, что современные силы ПВО не смогли предотвратить воздушных налетов на Лондон, что привело к громадным разрушениям и опустошительным пожарам, несмотря на то, что в городах Англии издавна преобладала каменная застройка с черепичными крышами, мало подверженными огню. Моделированием возможных последствий ударов с воздуха и способов защиты от них и занялись специалисты пожарной охраны. Осенью 1939 года председатель тогдашнего исполкома Моссовета В.П. Пронин поручает Управлению пожарной охраны разработать комплекс мер по укреплению пожарной охраны столицы.

В 1940 году на должность начальника Управления пожарной охраны Москвы был назначен полковник Иван Нилович Троицкий, ранее работавший в Главном управлении пожарной охраны НКВД Союза, в обязанности которого вменяется подготовка столицы к условиям противовоздушной обороны. Назначение Троицкого руководителем противопожарной службы города положительно сказалось на деятельности всех звеньев пожарной охраны, поскольку он имел большой опыт работы в пожарной охране, в совершенстве знал пожарную технику, умело строил отношения с подчиненными и быстро установил деловые контакты с администрацией города, что позволяло ему решать самые сложные вопросы обеспечения пожарной безопасности столицы. С приходом в пожарную охрану Москвы Троицкого сразу началась активная подготовка частей, и населения к действиям в условиях военного времени. Помощь Троицкому в организаторской работе по подготовке города к условиям военной обстановки оказывал коллектив Управления пожарной охраны УНКВД Москвы, в том числе Н.Т. Павлов, А.А. Рубин, А.А. Лапин, Н.И. Хруцкой, В.К. Бринк, А.С. Емельянов, В.Т. Широков, Н.С. Герасимов, П.Ф. Данилов, М.С. Никольский, И.П. Силкин, А.Н. Наседкина, А.Г. Леонова и др.

Незадолго до начала Великой Отечественной войны в пожарную охрану Москвы была принята большая группа выпускников Ленинградского пожарного техникума и пожарно-технической школы им. Куйбышева, в том числе И.Л. Антонов, Н.С. Бочков, В.П. Воронинский, П.М. Селиванов, И.Н. Лымарь, С.П. Оргин, П.И. Рафа, С.И. Постевой - будущие герои огненных битв.

В предвоенный и военный периоды большую помощь Москве в решении сложных вопросов укрепления противопожарной защиты оказывают сотрудники ЦНИИПО - Н.А. Тарасов-Агалаков, С.И. Таубкин, Н.В. Шаров, Г.Ф. Горбачев, Л.М. Розенфельд, Ю.Н. Корнеев, А.П. Еданов, А.Л. Шестаков, А.А. Роде, о которых речь пойдет ниже.

В начале 1941 года начальник УПО И.Н. Троицкий и начальник отдела А.А. Рубин после тщательного анализа противопожарного состояния Москвы приходит к неутешительному выводу, что характер застройки города создает возможность возникновения стихийных пожаров, которые могут уничтожить целые кварталы. Барачные городки, деревянные старые дома, сараи, цеха промышленных предприятий, таксомоторные парки, крупные склады, покрытия которых были выполнены из дерева, представляли повышенную пожарную опасность, являлись крайне уязвимыми для авиационных зажигательных средств.

В Москве насчитывалось 42067 деревянных строений, не считая отдельных легкогорючих пристроек в виде входных тамбуров, кладовок и сараюшек, а также открытых площадок, на которых хранились ящики, бочки, пиломатериалы и кругляк. В окраинных районах находилось особенно много деревянных строений, например в Тимирязевском районе только 5% всех жилых строений были каменными. Все эти аналитические данные, а также предложения о проведении профилактических мер, направленных на повышение противопожарной обороны города, были представлены горкому партии и исполкому Моссовета, без помощи и поддержки которых не представлялось возможным осуществить расчистку столицы от опасных горючих строений.

7 мая 1941 года исполком Московского совета принимает решение укрепить пожарную безопасность города и провести работы по разборке и сносу ветхих строений, сараев, заборов и других деревянных построек, представляющих повышенную пожарную опасность. Организация этих работ возлагается на Управление пожарной охраны УНКВД как противопожарную службу в системе МПВО Москвы. Но противопожарные меры осуществлялись без особой спешки.

В канун Великой Отечественной войны пожарная охрана Москвы надежно охраняла столицу от огня. Она располагала опытными квалифицированными кадрами, хорошей пожарной техникой, специальными видами пожарного вооружения, а ее боевая и профилактическая работа строилась по единым уставам и наставлениям. Ядро огнеборцев столицы составляла военизированная пожарная охрана НКВД. В Москве перед войной насчитывалось 40 городских пожарных команд и 12 объектовых. Именно личному составу военизированной пожарной охраны выпадет участь вступить в борьбу с крупными и сложными пожарами в условиях бомбардировок.

Великая Отечественная война внесла коренные изменения в организацию и методы работы пожарной охраны столицы. За 30 дней от начала войны до первой бомбардировки Москвы военизированная пожарная охрана, пожарные роты МПВО и население города сумели подготовиться к воздушным налетам вражеской авиации. Большинство москвичей научились гасить зажигательные авиационные бомбы противника.

Зажигательные авиационные бомбы (ЗАБ)

Война не застала врасплох пожарных страны, получивших хорошую боевую выучку в мирное время. В прифронтовых городах бое­вые расчеты местнобюджетных городских пожарных команд (ГПК) активно боролись с многочисленными пожарами, возникавшими в результате воздушных налетов. В зоне ударного действия вражеских самолетов с раннего утра 22 июня 1941 года оказались почти все крупные города и железнодорожные узлы Белоруссии, Украины, Литвы, Латвии, Молдавии и западных районов России. Пожарным командам приходилось работать одним, без прикрытия средств ПВО, неся потери в людях и технике.

В первые дни войны самый ожесточенный удар пришлось выдержать жителям древнего Смоленска, через который немецкая группа армий «Центр» рвалась в Москву. В ночь с 28 на 29 июня 1941 года город подвергся ожесточенной массированной бомбардировке; возникли массовые пожары, пылали жилые дома, предприятия; сил для тушения возникших пожаров не хватало, К тому же пожарные Смоленска впервые столкнулись с широким использованием немецкой авиацией зажигательных бомб различного калибра. Главное управление пожарной охраны страны и ЦНИИПО сумели довольно оперативно изучить немецкие ЗАБ и дать на места их характеристику, рекомендации о методах и способах локализации пожаров, вызванных ими.

Немецкие бомбардировщики применяли малокалиберные и крупнокалиберные ЗАБ (см. табл.).

В малокалиберных бомбах в качестве зажигательного состава использовался термит, состоящий из порошковой смеси алюминия и оксида (окалины) железа и способный при горении создавать температуру до 2000 °С. Термит являлся наполнителем корпуса бомбы, выполненной из электрона (сплав магния и алюминия). Корпус крупнокалиберных зажигательных бомб был выполнен из стали, а в качестве горючего наполнителя использовалась жидкая смесь типа «напалм». Малокалиберные ЗАБ отличались тем, что при их использовании происходило возгорание не только термитного наполнения, но и самого электронного корпуса. Масса малокалиберной ЗАБ не превышала 2 кг, но чаще всего противник использовал 1-килограммовые электронно-термитные ЗАБ, которые в связи с наличием тупой головки, в которой размещался воспламенитель, обладали небольшой пробивной силой. Во время бомбардировок эти зажигательные бомбы, обнаруженные на крышах и чердаках, сбрасывали на землю, где они и догорали. В последующем противник усовершенствовал их, увеличив массу и снабдив корпус стальной головкой, что сделало эти бомбы более опасными - утяжеленные ЗАБ не только пробивали крышу здания, но и проникали через одно- и двухэтажные деревянные перекрытия.

Зажигательные электронно-термитные бомбы горели ослепительным бело-голубым пламенем, выделяя едкий густой дым, который покрывал белым налетом место горения. Время горения термита составляло не более 2 минут, догорание расплавленного электрона длилось 8-10 минут, от малокалиберной ЗАБ оставался только железный стабилизатор. Однако электронно-термитные ЗАБ часто имели заряд, который взрывался после воспламенения термита. Действие взрывной гранатки весом 10-12 грамм, которая помещалась в хвосте бомбы под стабилизатором, наступало через 80-100 секунд после воспламенения наполнителя. Если такую ЗАБ удавалось быстро бросить в бочку с водой, то взрыва не происходило.

Успех борьбы с малокалиберными ЗАБ зависел от быстроты их обезвреживания: если оно происходило в течение 1-2 минут после попадания электронно-термитной ЗАБ на здание, гарантировалось предотвращение пожара, в противном случае ЗАБ вызывали крупные пожары.

Электронно-термитные ЗАБ в количестве более 300 штук размещались в специальных кассетах, которые раскрывались в воздухе через 3-5 секунд. При падении бомба принимала под влиянием стабилизатора вертикальное положение и в таком состоянии поражала цель. Бомбы, выпущенные из одной кассеты, падали на землю в радиусе до 150 м - в зависимости от высоты бомбометания.

Большую опасность представляли крупнокалиберные авиационные бомбы типа «Бранд» и «Флам» с жидкостным горючим наполнителем в стальном корпусе, имеющим значительную механическую прочность.

Горючий наполнитель бомбы представлял собой липкую густую жидкость коричневого цвета, в состав которой входили бензол, каучук, сероуглерод, белый фосфор. Крупнокалиберные ЗАБ, масса которых составляла от 41 до 200 кг, снабжались взрывателями, которые мгновенно срабатывали при ударе, чаще всего на чердаках. Если взрыватель бомбы ставился на замедление, то она пробивала перекрытия, взрыв происходил внутри помещения и создавался мощный очаг пожара, тушить который нужно было компактной струей воды. При взрыве стальной корпус бомбы полностью разрушался, а воспламенившаяся жидкость разбрызгивалась в радиусе 20-25 м. Горение сопровождалось выделением удушливого густого дыма.

Среди крупнокалиберных ЗАБ наибольшей разрушительный силой и зажигательной способностью обладала бомба «Бранд С-250А» массой 177 кг, способная пробивать до 5 деревянных перекрытий. Подобные ЗАБ применялись противником для поражения главным образом жизненно важных объектов: железнодорожных узлов, оборонных предприятий, крупных складов, электростанций, командных пунктов, нефтебаз и др. В этом случае самолеты противника шли на избранный объект на низкой высоте или пикировали па него.

В Ленинграде, Сталинграде, Смоленске для поражения больших домов противник нередко применял бомбу «Флам С-500» массой 200 кг, в корпусе которой помещалась горючая жидкость (типа нефти) объемом 160 литров. Тушение очага пожара от такой ЗАБ требовало от пожарных больших усилий и определенных навыков.

В информации ГУПО указывалось, что удара с воздуха можно ожидать в любом городе, отстоящем от линии фронта на расстоянии до 700-800 км, но подготовку населения к возможным воздушным атакам необходимо проводить повсеместно.

Для поражения жизненно важных объектов, крупных и густо застроенных городов немецкая авиация обычно применяла множество фугасных (ФАБ) и зажигательных бомб. Тактика бомбардировок была различной - например, сначала ФАБ, а затем по очагам разрушения - крупнокалиберные и малокалиберные ЗАБ; нередко производился одновременный залповый сброс большого количества зажигательных бомб (так были разрушены Бадаевские склады в Ленинграде).

Число пожаров и загораний от ЗАБ зависело от количества сброшенных бомб, плотности застройки города, подготовки населения к участию в активной противопожарной обороне. Из числа сброшенных самолетами противника бомб в среднем около 20% достигали цели.

При бомбардировке городов и других объектов немецкая авиация использовала и ФАБ пяти калибров: массой 50, 250, 500, 1000 и 1800 кг. ФАБ были прямого взрывного и замедленного действия - взрыватель устанавливался на 15 секунд от момента удара, 1 час 30 минут и до 90 часов с момента падения бомбы на цель.

ФАБ производили большие разрушения. В 8 случаях из 100 при их взрывах возникали сильные пожары, причиной которых являлись невыключенпные бытовые или производственные источники огня. Возникновение пожара могло быть связано с тепловым импульсом в момент взрыва ФАБ.

Противопожарная оборона столицы

С первого дня войны в Москве развернулись широкомасштабные работы по подготовке города к отражению возможных налетов фашистской авиации.

Улицы Москвы быстро приняли суровый военный облик: светомаскировка, аэростаты заграждения, указатели бомбоубежищ, круглосуточные посты наблюдения, белые полоски бумаги на стеклах окон, военные машины, ночные патрули стали привычными для москвичей.

В соответствии с приказом № 1 начальника МПВО Москвы руководители предприятий, учреждений и домоуправлений обязаны были обеспечить полную готовность объектов и жилых домов к противопожарной обороне.

Практической организацией противовоздушной и противопожарной обороны столицы вплотную занимались городской и районные комитеты партии, исполком Моссовета, исполкомы советов районов городов. В коллективах предприятий и учреждений города состоялись многолюдные митинги и собрания трудящихся, на которых обсуждались меры по усилению противопожарной защиты.

В организации работы по проведению инженерно-профилактических мероприятий и массовой противопожарной работы среди населения столицы принимали активное участие сотрудники профилактического отдела Управления пожарной охраны, в том числе профессионалы высокого класса А.А. Рубин (начальник отдела), А.И. Гаспарян, Н.И. Иванов, Л.Г. Поляков, И.Н. Горбачев, а также прикомандированный к этому отделу сотрудник ЦНИИПО А.П. Горлов, специалист по пожарному водоснабжению.

Пожарно-профилактические меры в масштабе всего города осуществлялись по четырем основным направлениям:

-   формирование начатых ранее работ по сносу легкогорючих деревянных строений;

-   повышение устойчивости зданий в условиях воздействия зажигательных авиационных средств;

-   обучение населения приемам предупреждения и тушения пожаров;

-   организация пожарных формирований (команд) для борьбы с пожарами.

От горючих материалов очищались в первую очередь дворы жилых домов и территории предприятий, чердаки, подвалы, лестничные клетки, кладовые. Весь собранный материал и мусор вывозили в безопасные места, закапывали в землю или сжигали. Малоценные постройки - сараи, дровяники, навесы, будки, кладовые в подвалах и чердаках, ветхие деревянные дома и бараки - были разобраны. Всего в Москве до начала первого воздушного налета немецкой авиации было снесено 430 деревянных дома и барака, свыше 28000 сараев, более 48000 погонных метров заборов. В недостроенных зданиях было убрано около 9000 погонных метров деревянных лесов.

Для создания противопожарных разрывов было снесено множество мелких деревянных строений, прилегающих к цехам промышленных предприятий, железнодорожным сооружениям, крупным базам и складам. Забегая вперед, скажем, что ликвидация легкосгораемых строений и горючих материалов воспрепятствовала возникновению в Москве катастрофических пожаров при бомбардировках зажигательными бомбами.

Однако полностью избавиться от деревянных конструкций в московских строениях было невозможно - подавляющее большинство домов окраинных районов и даже центра города имело деревянные перекрытия, стропила и обрешетку на чердаках, что делало их легкоуязвимыми для зажигательных авиабомб. Был найден простой выход - покрыть деревянные конструкции слоем огнезащитного состава, а дощатые чердачные перекрытия засыпать небольшим слоем песка. Этот метод блестяще оправдал себя на практике. Огнезащитный состав (обмазка) состоял из водного раствора извести с добавлением поваренной соли. Приготовить огнезащитную обмазку не составляло большого труда - известь имелась в большом количестве на законсервированных новостройках города. За сравнительно короткий промежуток времени в Москве, по обобщенным данным участника войны подполковника Н.И. Хруцкого, была произведена огнезащитная обработка 60 млн. метров деревянных конструкций, что позволило сохранить сотни зданий от неизбежного уничтожения огнем.

Например, во время одного из воздушных налетов немецкой авиации в жилой дом №1/2 по ул. Б. Дорогомиловской угодило сразу 7 малокалиберных ЗАБ. Пробив железную крышу, бомбы упали на деревянное чердачное перекрытие, обработанное указанным огнезащитным составом и покрытое слоем песка в 8-10 см. Все 7 электронно-термитных ЗАБ полностью сгорели на слое песка, пожара в пределах чердачного помещения не произошло.

Использование песка для нейтрализации деревянных чердачных перекрытий от действия ЗАБ носило масштабный характер, в связи с чем городские коммунальные службы были вынуждены разрабатывать карьеры и доставлять песок в каждый дом. Только для засыпки чердаков жилых домов было завезено более 2 млн. м³ песка. Но цель оправдала средства - много жилых домов выстояло во время бомбежек.

Противопожарное водоснабжение явилось важнейшей составной частью противопожарной обороны Москвы. До войны в столице еще имелись районы со слабо развитым водоснабжением.

Опасность выхода из строя отдельных участков сети, водозаборных и насосных сооружений под воздействием фугасных бомб потребовала от противопожарной службы МПВО осуществления ряда инженерно-технических мероприятий по усилению водоснабжения столицы, а также срочного создания резервных источников воды для целей пожаротушения. В соответствии с решением исполкома Моссовета за короткий срок было сооружено 69 искусственных резервуаров воды емкостью каждый от 250 м³ воды и более. Часть резервуаров была выполнена из бетона и кирпича, но большинство отрытых в земле резервуаров имели глиняную или битумную изоляцию и неплохо сохраняли запасы воды на случай пожара. Для пожарных нужд использовались и московские реки, и открытые естественные пруды - р. Неглинная и другие подземные реки стали местом для забора воды на случай пожара; над ними были возведены специальные временные колодцы. Крупным инженерным шагом в области улучшения противопожарного водоснабжения явилось устройство мощных насосных станций вдоль берегов Москвы-реки и Яузы; на 4 из них насосы имели энергопитание от электромоторов, а 5 насосных агрегатов приводились в действие двигателями внутреннего сгорания. От береговых насосных станций были проложены временные сухотрубы, к которым могли быстро подключаться пожарные автонасосы и автоцистерны. Несколько речных катеров удалось переоборудовать под плавучие насосные станции; 22 водоприемника были оборудованы на теплофикационных сетях. Резервуары различной емкости сооружались по плану МПВО на многих промышленных предприятиях, территориях баз, крупных складов, а также в отдельных поселках и микрорайонах. Всего в 1941 году в Москве для противопожарных целей было построено 669 водоемов, большую часть которых ввели в эксплуатацию до начала зимнего периода. Задействованные резервные источники противопожарного водоснабжения, как и основной московский водопровод с разветвленной сетью гидрантов, широко использовались пожарными командами при тушении массовых и крупных пожаров.

В систему противопожарной службы столицы входили Управление пожарной охраны, его оперативные отделы, службы технического обеспечения, кадровый аппарат и Центральный пункт пожарной связи. В административном плане Управление пожарной охраны подчинялось УНКВД Москвы. Методическое руководство пожарной охраной по специальным вопросам осуществлялось Главным управлением пожарной охраны страны, а по научным - ЦНИИПО. Управлению пожарной охраны Москвы непосредственно подчинялись районные инспекции госпожнадзора, городские военизированные пожарные команды и небольшое количество объектовых военизированных пожарных команд (отрядов), охранявших некоторые пожаровзрывоопасные предприятия и оборонные объекты.

Пожарная охрана НКВД составляла главное звено в системе противопожарной обороны Москвы, именно ей принадлежала ведущая роль в тушении и профилактике пожаров, как в мирные дни, так и в военный период.

С возникновением в Москве угрожаемого положения количество городских военизированных команд было увеличено с 40 до 60. Кроме того, организуются 70 отдельных караулов от городских и объектовых военизированных пожарных команд. Личный состав пожарных команд пополнился приписным контингентом. В системе местной противовоздушной обороны создаются 57 противопожарных рот.

Сравнительно небольшому коллективу Управления пожарной охраны города пришлось в самые сжатые сроки обеспечить вновь организуемые команды и караулы пожарной техникой, форменной и боевой одеждой, телефонной связью, помещениями для боевых расчетов и казармами для личного состава. Большую помощь в этом оказали исполкомы и партийные комитеты.

В связи с нехваткой пожарной техники насосов ПМЗ-1 и автоцистерн ПМГ-1 на предприятиях Москвы и в технических мастерских УПО оперативно переоборудуются бортовые грузовые автомобили в пожарные машины, которыми обеспечиваются не только пожарные роты МПВО, но и взводы комсомольско-молодежного полка. В кузове автомобиля устраивались сиденья для личного состава, оборудовались ящики для рукавов, разветвлений, стволов, монтировался самовсасывающий (коловратный) насос с приводом от двигателя автомобиля, производительность которого составляла около 600 л воды в минуту. Этот насос в силу надежности и простоты забора воды широко применялся при тушении пожаров.

Большую роль в повышении эффективности борьбы с пожарами сыграла оперативно проведенная структурная перестройка пожарной охраны в районах города. При активном участии ГУПО во всех административных районах были созданы управления пожарной охраны (РУПО), в обязанности которых входило руководство повседневной работой городских военизированных пожарных подразделений, противопожарными формированиями на промышленных предприятиях и в жилых домах, подготовка зданий и сооружений к противопожарной обороне, осуществление на территории района функций госпожнадзора, проведение массовой профилактической работы среди населения, взаимодействие с районными организациями и службой МПВО.

За короткое время РУПО приобрели большой авторитет среди населения, чему в немалой степени способствовал подбор опытных руководителей этих отделов (М.И. Земский, Ф.Ф. Борзов, М.Н. Лихарев, А.Н. Березин и др.).

Сотрудники РУПО и военизированных пожарных команд занимались обучением формирований МПВО, не имеющих специальной подготовки.

Пожарные команды в жилых домах и на промышленных предприятиях представляли собой общественные формирования, объединявшие наиболее активную часть населения, не подлежащего призыву в армию. Эти формирования создавались и функционировали на основе административных указаний службы МПВО применительно к условиям военного времени.

Всего в городе в короткий срок было организовано 12936 пожарных команд: 9550 - в жилых домах; 1750 - на промышленных предприятиях; 1065 - в учреждениях и организациях; 371 - на складах и базах.

Общее количество списочного состава пожарных команд превышало 200000 человек.

Для обеспечения домовых пожарных команд средствами пожаротушения, обучения правилам их использования при пожарах Управлению пожарной охраны и службе МПВО города пришлось организовать срочное массовое изготовление средств пожаротушения, необходимых для локализации ЗАБ.

В самые сжатые сроки местная промышленность изготовила и поставила пожарным 500000 пар брезентовых рукавиц, 100000 ведер, 30000 совковых лопат, 9000 гидропультов, 25000 пенных огнетушителей и зарядов к ним, тысячи бочек, ящиков для песка, металлических клещей.

Комсомольско-молодежный пожарный полк принимал активное участие в охране от огня отдельных районов столицы и множества объектов, не имеющих пожарной охраны, и за первые месяцы 1941 года обезвредил около 20000 зажигательных бомб противника.

В организации и становлении молодежного полка большая заслуга принадлежит его командиру воентехнику 1-го ранга К.С. Кричеверову и комиссару полка старшему политруку В.Т. Широкову (Кричеверов одновременно был начальником отряда ВПО на охране ВДНХ). Инициатива создания полка, принадлежащая Василию Широкову, была поддержана секретарем горкома ВЛКСМ Анатолием Пеговым и председателем исполкома Моссовета Прониным. 9 июля 1941 года исполком Моссовета принял решение об организации в двухдневный срок молодежного пожарного полка численностью в 5000 человек с переводом его на казарменное положение. Штабу полка с помощью районных организаций удалось решить вопросы материально-технического обеспечения личного состава. Местная промышленность оперативно изготовила и поставила для нужд полка 1000 пожарных насосов ручного действия, рукава, стендеры, ломовой и шанцевый инструмент. Ручные насосы в основном устанавливались на грузовых машинах ЗИС-5 и ГАЗ-АА. В дальнейшем молодежные взводы были оснащены упрощенными пожарными машинами с коловратными насосами.

250 опытных работников Управления пожарной охраны, на которое было возложено общее руководство молодежным полком, были назначены командирами взводов и рот.

На службу в пожарный полк были призваны учащиеся старших классов средних школ, студенты, молодые рабочие. Штаб молодежного полка разработал специальную программу подготовки бойцов, в которой упор делался на отработку сугубо практических навыков - приемов тушения зажигательных бомб, использования пожарного вооружения и др. В считанные дни роты и взводы молодежного полка были достаточно хорошо подготовлены для борьбы с пожарами.

В число объектов, охраняемых молодежным полком, входили 120 складских и зерновых баз, мельниц и элеваторов, 15 крупных прирельсовых складов, 15 холодильников и овощехранилищ.

Подготовка населения, бойцов пожарных команд домоуправлений и объектов к противопожарной обороне явилась едва не ли главной задачей военизированной профессиональной пожарной охраны, осуществляемой в тесном содружестве с МПВО. Население необходимо было научить быстро и эффективно тушить зажигательные авиационные бомбы. В этой работе приняли участие работники пожарной охраны, сотрудники Главного управления пожарной охраны и ЦНИИПО.

Приведем малоизвестный исторический эпизод об экспериментальном тушении зажигательных бомб. Местом проведения опыта, еще за год до начала Великой Отечественной войны, был избран подлежащий сносу поселок в районе Рыбинского водохранилища. Самолеты сбрасывали на поселок наши фугасные и зажигательные авиационные бомбы, а пожарные тушили их, используя пожарные стволы, огнетушители, внутренние пожарные краны, ведра, бочки с водой и гидропульты. Одновременно с приемами тушения зажигательных бомб отрабатывалась тактика тушения пожаров в условиях воздушных налетов. Опыты показали, что достаточно бросить малокалиберную зажигательную авиационную бомбу в бочку с водой, чтобы она погасла. Управление пожарной охраны и служба МПВО города оперативно организовали изготовление и распространение среди населения листовок, памяток и плакатов о способах борьбы с огнем и мерах личной безопасности по сигналу «Воздушная тревога». «Зажигательные немецкие бомбы не страшны, - говорилось в одной из листовок, расклеенных по всему городу, - нужно только своевременно их обнаружить и умело локализовать... Самым доступным средством борьбы с ЗАБ является бочка с водой или песок».

В городских и объектовых многотиражных газетах, по радио популярно рассказывалось о домовых пожарных командах, способах обезвреживания ЗАБ и приемах ликвидации загораний. На экранах кинотеатров, клубов, красных уголков демонстрировались короткометражные и учебные фильмы о предотвращении пожаров и борьбе с ними в условиях возможных бомбардировок с воздуха. ЦНИИПО и киностудия «Мосфильм» сняли научно-популярный фильм, в котором показывались авиационные средства зажигания и способы их локализации.

Инспектора Госпожнадзора РУНО, начальники пожарных команд и их заместители, сотрудники ЦНИИПО проводили на стадионах, городских площадях, в парках, на крупных заводах показательные занятия по локализации зажигательных бомб и тушению небольших очагов горения. Для этой цели использовались пенные огнетушители, бочки и ведра с водой, песок. Разъяснялись правила поведения людей по сигналу «Воздушная тревога». На 45 крупных показательных учениях общегородского значения присутствовало более 250000 москвичей, которые наглядно убедились, что с зажигательными бомбами можно довольно успешно бороться.

Борьба с пожарами во время налетов немецкой авиации

Во время первой воздушной тревоги в Москве в ночь на 22 июля 1941 года, которая, как говорилось, длилась 5 часов, на Центральный пункт пожарной связи поступило 1900 сообщений о пожарах, возникших от действия ЗАБ. В борьбу с ними немедленно вступили тысячи москвичей и личный состав военизированных пожарных команд НКВД, пожарные роты МПВО.

Пожарные команды НКВД вступали в борьбу с крупными пожарами, возникшими в районе Красной Пресни, на Волхонке и на железнодорожных путях Белорусского вокзала, где вражеские бомбардировщики сбросили не только электронно-термитные бомбы, но и крупнокалиберные ЗАБ «Бранд С-50».

Особенно опасная обстановка сложилась в районе Белорусского вокзала, который занимал ключевое положение в снабжении Западного фронта. Отсюда ежедневно отходило большое количество воинских эшелонов, а с фронта шли санитарные составы с ранеными. Вечером 21 июля на железнодорожных путях скопились эшелоны с личным составом, военной техникой, боеприпасами, горючим и другими срочными грузами. Естественно, что железнодорожные пути и платформы Белорусского вокзала подверглись яростной бомбардировке, пожар в считанные минуты принял большие размеры. В вагонах начали рваться снаряды и патроны, загорелись цистерны с горючим, запылали платформы с лесом и фанерой. Огонь угрожал зданию вокзала, станционным сооружениям и прилегающим жилым домам. Едкий дым окутал район вокзала. Бойцам 11-й и 13-й военизированных пожарных команд пришлось работать в невероятно трудных условиях. Самоотверженно действовал ствольщик Д.А. Данилюк, сумевший сбить пламя с горящей цистерны; в результате взрыва снаряда он был ранен, но не покинул боевую позицию. Высокую организованность и умение быстро ориентироваться в сложной обстановке проявил руководитель оперативной группы УПО Лапин, один из лучших пожарных тактиков столицы. Энергично и профессионально действовали бойцы 13-й ВПК во главе с начальником караула Г.П. Власкиным. Несколько часов длилась тяжелейшая борьба с огнем в условиях чудовищной жары, сильной задымленности, под градом осколков рвущихся снарядов. К утру основные очаги горения были локализованы и потушены. Пожарные спасли от огня основное здание Белорусского вокзала, ряд станционных сооружений, ценные грузы, пакгаузы, подвижной железнодорожный состав, что позволило быстро восстановить транспортное сообщение с Западным фронтом.

Интенсивным был налет на Центральный аэродром по Ленинградскому шоссе, где крупнокалиберные ЗАБ поразили ангары и одиночные самолеты. Личный состав дежурных караулов подвергся пулеметному обстрелу с фашистского самолета. Пулевое ранение получил начальник караула 31-й ВПК Карабачилов, но он продолжал участвовать в тушении пожара до его полной ликвидации.

В результате бомбардировки крупный пожар возник в районе Хорошевского шоссе, где загорелись деревянные складские здания, в которых хранились продовольственные товары, одежда, сырье для предприятий легкой промышленности. Решающую роль в борьбе с огнем сыграли боевые расчеты, 27, 28 и 29-й военизированных пожарных команд НКВД. Чтобы выдержать нестерпимую жару и подавить очаги горения, ствольщики поливали друг друга водой. Сильные ожоги и ранения получили при ликвидации пожара командир отделения И. Гришин, пожарные П. Руцкой, М. Алешин, Н. Конобаев, С. Шевелев, Н. Недачин. Благодаря их усилиям были спасены от уничтожения огнем крупный склад боеприпасов и склад авиационных моторов.

Оперативная группа Рубина возглавила тушение крупного пожара в 10-м таксомоторном парке Краснопресненского района, на который было сброшено много зажигательных, а затем фугасных бомб. Местная пожарная команда МПВО не смогла справиться с возникшим большим пожаром. В течение двух часов две военизированные пожарные команды ликвидировали пожар.

Авиационная бомба угодила в один из институтов Академии наук на ул. Волхонка. Начальник караула объектовой ВПК И.П. Платонов и ствольщик И.Н. Молодкин с горсткой добровольных помощников сумели справиться с пожаром и сохранить институт.

Прицельной бомбардировке подверглось Управление пожарной охраны на Кропоткинской ул. Немецкий самолет сначала сбросил кассеты с малокалиберными термитно-зажигательными бомбами, успешно потушенными силами сотрудников УПО, а затем крупнокалиберную фугасную бомбу, от взрыва которой пострадало одно из зданий управления и погибли пять человек из группы резерва.

Управление пожарной охраны как оперативная противопожарная служба города осуществляло руководство тушением пожаров. Старший диспетчер А.Н. Наседкина вместе с группой девушек-связисток продолжала принимать сообщения о пожарах, поддерживала телефонную связь со всеми пожарными командами, оперативно сообщала информацию о возникших пожарах руководству Управления пожарной охраны для принятия оперативных решений.

Во время первого налета немецкой авиации около 90% сброшенных зажигательных бомб было локализовано пожарными формированиями МПВО и бойцами молодежного полка. В остальных случаях потребовалось участие дежурных караулов военизированных пожарных команд, а также пожарных рот МПВО.

По данным Управления пожарной охраны города, во время первого налета вражеской авиации в Москве возникло 1166 пожаров и загораний: 241 - на государственных предприятиях различного назначения, 151 - в зданиях научного и культурного назначения, 660 - в жилых домах.

Оценку боевых действий московской пожарной охраны во время первого массированного налета немецкой авиации дал Народный комиссар обороны Советского Союза, издавший приказ № 241 от 22 июля 1941 года, который заканчивался следующими словами: «За проявленное мужество и умение в отражении налета вражеской авиации объявить благодарность:

1. Ночным летчикам-истребителям Московской зоны ПВО.

2. Артиллеристам-зенитчикам, прожектористам, аэростатчикам и всему личному составу службы наблюдения.

3. Личному составу пожарных команд и милиции города Москвы».

В ночь на 23 июля 1941 года налет фашистских бомбардировщиков на Москву повторился. Если при первом воздушном налете гитлеровцы наносили удар в основном по западу Москвы, то во время последующих налетов вражеские самолеты стали появляться в других районах города. Бомбардировке подвергся ряд важных объектов на территории Первомайского района. Руководитель оперативной группы УПО Павлов, располагая ограниченными силами, быстро ввел в действие автонасосы и автоцистерны, что позволило локализовать крупные очаги горения.

В особо тяжелых условиях бойцам ВПК пришлось вести борьбу с огнем на заводе «Москватоль». Прямое попадание фугасной бомбы разрушило большой производственный корпус, запылали емкости со смолой. Удар с воздуха завершился градом зажигательных бомб. Восемнадцать часов потребовалось на ликвидацию этого пожара.

В ночь на 24 июля на столицу был совершен третий массированный налет немецкой авиации. В городе возникли новые разрушения и пожары. Авиабомбы типа «Бранд» и «Флам» попали в одно из деревянных зернохранилищ элеватора, относящегося к числу самых крупных в городе. Создалась угроза уничтожения огнем всего элеватора. В тушении этого крупного пожара приняли участие десятки дежурных караулов военизированных пожарных команд. Взметнувшееся пламя освещало всю окрестность, сильное тепловое излучение препятствовало подступу к основному очагу горения. Константин Симонов писал в тогдашней многотиражке московских пожарных об этом пожаре: «Немцы обрушили град зажигательных бомб туда, где были сложены главные запасы хлеба для Москвы. Загорелся один из элеваторов. Оперативная группа пожарных под командой М.Т. Павлова помчалась на пожар. Продолжалась бомбежка. Немецкие самолеты, снижаясь, старались помешать тушению пожаров, обстреливая всю территорию элеватора из пулеметов. Элеватор пылал огромным столбом. Жара была такая, что, казалось, сейчас запылают все окружающие склады с зерном. В огромной трубе элеватора чудовищная тяга. А кругом стояла такая температура, что на пожарных загоралась одежда. К месту пожара прокладывали рукава. Они загорались прежде, чем в них удавалось пустить воду. Но потушить пожар было нужно, во что бы то ни стало. И пожарные шли вперед, в огонь, развертывая рукава, постепенно наполняя их водой, и ствольщик, шедший сзади, поливал водой ствольщика, шедшего впереди, и гасил на нем вспыхивающую одежду. Едва были спасены элеваторы, как на железной дороге вспыхнули вагоны, груженные бутылками с горючей жидкостью. Потушить их можно было, только беззаветно рискуя жизнью. Одна неверно направленная струя воды - и вместе с водой из вагона выплескивалась горящая жидкость, обливая людей. Они тушили горящую одежду, катаясь по земле. Но кругом стояли военные составы, огонь надо было потушить, и он был потушен».

Тушение подобных крупных пожаров под силу лишь профессионалам, прошедшим боевую выучку еще в мирное время. Но пожарные формирования из населения, рабочих и служащих оказали неоценимую помощь в тушении малокалиберных «зажигалок», ликвидации небольших очагов горения, предотвращая их развитие до катастрофических размеров*.

Высокую оценку участию населения в противопожарной защи­те Москвы дал генерал-майор И.Л. Антонов, длительное время в послевоенный период, возглавлявший пожарную охрану столицы, а в годы войны переживший все трудности борьбы с огнем в условиях непрекращающихся воздушных налетов врага и удостоенный высокой правительственной награды: «Велика была самоотверженность, организованность и техническая вооруженность городских военизированных пожарных команд, но без помощи широких слоев населения, мобилизованных в пожарные команды МПВО, они не справились бы с множеством одновременно возникших пожаров. Крыши Москвы в грозном сорок первом году стали боевыми площадками, где москвичи дежурили посменно круглые сутки. Их подвиги и мужество в тушении и локализации зажигательных бомб отмечали печать и радио того времени, а также официальные сводки "Совинформбюро"».

Примечание. В ночь с 27 на 28 июля 1943 года самолеты английских ВВС подвергли бомбардировке Гамбург. Наземные службы немцев рассчитывали справиться с возникшими пожарами силами городских пожарных команд без участия населения города. Фугасные и зажигательные бомбы вызвали в восточной части города огненный ураган. В одну ночь полностью сгорело 40000 жилых домов. Погибли 41800 и пострадали 50000 человек.

В печати того времени сообщалось о Т.Я. Голубевой, управляющей 99-м домоуправлением Кировского района, которая организовала пожарную команду МПВО из 127 жильцов. Наблюдательные посты были выставлены на всех 44 жилых домах, принадлежащих домоуправлению. Домовые пожарные команды отстояли все 44 жилых дома, несмотря на то, что на них было сброшено свыше 100 ЗАБ во время налетов вражеской авиации. Голубеву наградили орденом «Знак Почета». В борьбе с пожарами участвовали и подростки: четырнадцатилетний Толя Ординарцев спас от пожара ремесленное училище № 36; бесстрашно тушили зажигательные бомбы Боря Тихомиров и Володя Колосков; пятнадцатилетний Женя Нефедов спас от огня свой дом, потушив в сложных условиях несколько зажигательных бомб.

В Москве бомбардировкам подверглись не только военные объекты, но и бесценные памятники национальной русской культуры и истории, библиотеки, театры, спортивные сооружения. Двадцать зажигательных бомб, упавших на музей-усадьбу Л.Н. Толстого, могли превратить этот памятник русской культуры в груду пепла, однако заведующий музеем Н.П. Теодорович, научный сотрудник Н.В. Гусева, сторож Ф.Д. Зубрев и дворник А.В. Юнисов потушили зажигательные бомбы, сохранив мемориал Толстого.

Несколько зажигательных бомб угодили в здание Библиотеки им. В.И. Ленина - все бомбы удалось локализовать силами работников библиотеки. После неоднократных попыток фашистам удалось сбросить бомбы на здание Большого театра - начавшийся пожар был ликвидирован небольшой по численности пожарной командой. Печальная участь постигла Книжную палату и Театр им. Е. Вахтангова - старинное здание палаты полностью сгорело в результате попадания фугасных и зажигательных авиабомб, а театру на Арбате был нанесен значительный ущерб.

Оперативная информация, поступающая в Управление пожарной охраны, свидетельствовала о сокращении количества пожаров при каждом последующем налете фашистской авиации, поскольку противовоздушная оборона постоянно совершенствовалась.

В борьбе с зажигательными бомбами противника принимали активное участие пожарные комсомольско-молодежного пожарного полка.

В «Вечерней Москве» от 24 июля 1941 года была опубликована беседа с начальником МПВО Москвы комбригом Фроловым, который отметил мужество командира взвода комсомольско-молодежного полка Фомушкина, умело организовавшего тушение возникшего при разрыве фугасных бомб пожара жилого дома и лично спасшего из-под развалин раненого человека.

Бойцы комсомольского взвода Давыдов и Слепов не только потушили возникший в одном из корпусов детской больницы им. С. Морозова пожар от электронно-термитной бомбы, но и оказали помощь в спасении 30 детей. На территории ив здании ГЭС № 2 в районе Кадашевской набережной, куда упало более 300 зажигательных бомб, возникло 5 очагов пожара, с которыми успешно справился молодежный взвод под командой Игнатенко.

Полковник в отставке В.Т. Евдокимов рассказывает о своей службе в комсомольско-молодежном полку: «Студент Московского сварочного техникума, я через военкомат был призван в Московский комсомольско-молодежный полк по противопожарной обороне столицы. Перед нашим взводом была поставлена задача - охрана Спасских казарм. Казармы занимали большую территорию, выходящую на Садовое кольцо. Воинские подразделения, расквартированные в этих казармах, ушли на фронт, более чем десяток корпусов пустовали. Наш взвод был призван организовать охрану казармы во время воздушных налетов и не допускать загораний и пожаров.

На одном из наиболее высоких зданий у нас был установлен круглосуточный пост наблюдения, который позволял хорошо контролировать всю территорию казарм. Мы, находясь вблизи, по первому требованию командира прибывали к месту сброса зажигательных бомб и в короткое время, исчисляемое секундами, расправлялись с «зажигалками». Первое время мы пользовались щипцами, а затем так натренировались, что хватали «зажигалку» за стабилизатор и опускали в бочку с водой или сбрасывали на землю, где она догорала.

Уже на второй и третий день налетов на нас стали сбрасывать каскад зажигательных бомб. С большой активностью мы ликвидировали опасность и не допустили ни одного загорания. Попытки фашистских самолетов уничтожить Спасские казармы оказались безрезультатными».

Боевая школа, пройденная юным пожарным, пригодилась ему и на фронте. За образцовое выполнение боевых заданий командования, проявленные при этом доблесть и мужество В.Т. Евдокимову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Многие бойцы и командиры комсомольско-молодежного полка были награждены орденами и медалями за проявленную смелость и умение в тушении зажигательных бомб во время вражеских налетов, за боевую работу по предупреждению пожаров - это А.В. Белкин, П.С. Морозов, П.Г. Студенцов, В.Г. Студенцов, A.M. Давыдов, Е. Нефедов, Л.Е. Рапопорт, А.Н. Слепцов, П.И. Федулов, В.Т. Михайлов и др.

До глубокой осени бойцы комсомольско-молодежного полка защищали столицу от пожаров. Роты и взводы полка, имея на вооружении первичные средства пожаротушения и насосы ручного действия, потушили около 20000 зажигательных бомб. Осенью 1941 года в связи с тяжелой обстановкой в городе Московский городской совет принял решение об эвакуации комсомольско-молодежного полка - часть молодежи призывного возраста была направлена в распоряжение военкоматов, а другая часть - в Нижний Тагил, на уральский вагонный завод, изготовлявший танки для фронта (В.Т. Широков. Победители огня // В кн. «Противопожарный щит столицы». - М.: Стройиздат, 1984. - с. 57).

Суровая осень

В октябре 1941 года Москва была опоясана противотанковыми рвами, железобетонными сооружениями, колючей проволокой. Все дороги и подходы к ней были заминированы, дома на окраинах и въезды в город превращены в узлы обороны. В самом городе создавались пояса укреплений по окружной железной дороге и по Садовому кольцу.

В Подмосковье шли кровопролитные бои - враг, несмотря на огромные потери в людях и военной технике, упорно рвался к Москве. Над столицей нависла смертельная опасность. Государственный Комитет Обороны ввел в Москве и пригородах особое положение.

После захвата фашистскими войсками ближайших к столице городов тактика воздушных налетов на Москву изменилась - небольшие группы бомбардировщиков или одиночные самолеты стремились производить прицельную бомбежку жизненно важных объектов, электростанций, промышленных предприятий, выпускающих военную технику, вооружение, боеприпасы для нужд фронта. Иногда вражеским летчикам удавалось осуществить это намерение, поэтому именно в дни битвы за Москву возникли наиболее сложные пожары, ликвидация которых потребовала отличного состава московской пожарной охраны величайшего напряжения всех моральных и физических сил.

Об одном из таких пожаров вспоминает председатель исполкома Моссовета В.П. Пронин: «Как-то в конце ноября, вечером, члены бюро МГК партии слушали в ЦК доклад командующего МВО генерала Артемьева о защите города на ближних подступах, в городе началась сильная стрельба зенитных орудий. Я связался по телефону с командующим ПВО и спросил о причинах стрельбы. «Над городом летает один немецкий самолет, - ответил генерал Журавлев. - При налете одного-двух немецких самолетов в городе воздушная тревога не объявляется». Не успел я положить телефонную трубку, как раздался грохот - здание словно подскочило, вылетели окна и двери, с потолка обрушилась штукатурка. Стали выносить раненых. Как выяснилось, на здание Центрального Комитета партии летчик сбросил очень мощную фугасную бомбу». 1-я и 50-я военизированные пожарные команды, первыми прибывшие на Старую площадь, увидели страшную картину разрушения. Внутри помещений бушевал пожар, все здание было окутано густым дымом и облаком пыли. На подступах к зданию образовались завалы битого кирпича, бетона, штукатурки, досок, выбитых оконных рам, разломанной мебели и искореженной железной арматуры. Огонь выбивался из раскрытых окон, через провалы и разрушения в стенах здания. Боевым расчетам требовалось проникнуть внутрь помещений, подавить там очаги горения, отыскать и спасти пострадавших людей. Использовать маршевые лестницы было невозможно - они обрушились. Громадные завалы у стен препятствовали применению автомеханических пожарных лестниц. В ход пошли штурмовки и трехколенные лестницы. Ствольщики, рискуя жизнью, пробирались с этажа на этаж, подавляя очаги пожара. Другие пожарные отыскивали в полуразрушенных комнатах раненых и выносили их наружу. В опасную работу активно включаются бойцы и командиры 4-й ВПК. Видимость в помещениях из-за дыма нулевая, работать пожарным приходится в кислородно-изолирующих противогазах. Каждый шаг грозит гибелью, поврежденные перекрытия и стены могут обрушиться в любой миг. Самый трудный участок достался 1-й ВПК, действующей со стороны двора, где разрушения оказались наиболее сильными, и где создалась опасность уничтожения уцелевшей части здания. Бойцы под руководством начальника части В.Е. Новгородова преодолели завалы, проникли на этажи и локализовали пожар. В этом большая заслуга командира отделения Курешова, рядовых пожарных Сорокина, Гутаева, Овсянникова, Воронова. Тяжелая схватка с огнем закончилась лишь под утро следующего дня.

Даже в самые трудные дни Москва оставалась надежным арсеналом для фронта. Несмотря на эвакуацию в восточные районы страны важнейших заводов и научно-исследовательских институтов, продолжалось изготовление автоматов, реактивных снарядов, мин, авиабомб, гранат и других видов боеприпасов. На выпуск военной продукции было переведено 654 из 670 предприятий, обслуживавших ранее городское хозяйство и население. В пустующих помещениях эвакуированных предприятий срочно организовали ремонт танков, самолетов, автомашин, производство оружия и боеприпасов.

Все эти предприятия необходимо было защитить от пожаров, возникающих в результате попадания бомб или нарушения технологических процессов производства военной продукции. В условиях военного времени от объектовых пожарных команд, инспекторского состава районных управлений пожарной охраны требовались иные формы и методы работы, чем в мирные дни. Во многих случаях пожарные отступали от противопожарных норм и правил, чтобы в максимальной степени увеличить выпуск военной продукции. Обнаруженные нарушения противопожарных требований, как правило, устранялись на месте. Большое внимание обращалось на выполнение режимных мероприятий, не требующих больших материальных затрат. Характерно, что за месяцы активной противовоздушной обороны в городе не было допущено ни одного крупного пожара в результате нарушения технологических процессов производства и различных бытовых причин.

С наступлением холодов население в массовом порядке начало обзаводиться временными железными печками - «буржуйками». Для вывода дыма приспосабливались вентиляционные каналы, а это грозило большой бедой. Управление пожарной охраны провело сплошную проверку жилых домов и с помощью общественности проинструктировало жильцов о противопожарной безопасности. Большой популярностью пользовался сатирический противопожарный плакат «О железной печке и об одном человечке». Массово-разъяснительная работа пожарной охраны по предотвращению бытовых пожаров находила поддержку у населения.

Осенью 1941 года рано наступили сильные холода. Перед руководителями пожарной охраны Москвы вплотную возник трудовой вопрос - тушение зажигательных бомб в зимнее время. Как предупредить от замерзания временные источники противопожарного водоснабжения, сотни которых были сооружены в летнее время? Техническое решение было найдено и в кратчайший срок осуществлено по всей Москве. При первом же снегопаде во дворах насыпали сугробы снега для тушения зажигательных бомб. На чердаках устанавливались металлические или деревянные бочки со специально сделанной наледью. Водоемы засыпались толстым слоем снега, предохранившего их от промерзания. Для забора воды устраивались финские проруби. На насосных станциях установили печи, а водозаборные устройства сделали подъемными. Таким образом, была сохранена зимой созданная с большим трудом сеть резервного водоснабжения, хорошо оправдавшая себя при тушении пожаров.

К середине холодного октября участились налеты на Москву немецкой авиации. Воздушная тревога объявлялась по нескольку раз в сутки. Население устало. Многие москвичи перестали укрываться в убежищах, несмотря на объявление воздушной тревоги. Иногда такая опрометчивость имела трагические последствия.

В один из октябрьских налетов фугасная бомба попала в жилой дом на Малой Ордынке. В результате взрыва обрушились перекрытия верхнего этажа, рухнула лестничная клетка. Жильцы четвертого этажа были придавлены обрушившимися конструкциями здания. Прибывшие пожарные подразделения приняли меры к спасению людей, высвободив из-под обломков 15 человек. Такие случаи были не единичны.

Как и в первые налеты, немецкая авиация стремилась поразить железнодорожные узлы и промышленные предприятия военного значения. Три налета было совершено на автомобильный завод ЗИС (теперь ЗИЛ), на который было сброшено в общей сложности 1500 зажигательных бомб. Возникшие 7 очагов пожара были успешно ликвидированы заводской командой и местным противопожарным формированием. Сброс фугасных и зажигательных бомб на заводы «Динамо», «Шарикоподшипник», «Серп и молот», «Автогенный» и другие не вызвал возникновения пожаров.

На ГЭС № 1 также было совершено несколько налетов, но огонь зенитной артиллерии воспрепятствовал поражению этого важного для Москвы объекта.

После контрнаступления наших войск под Москвой налеты вражеской авиации на столицу стали реже, но не прекращались. Морозным утром 30 декабря на Центральный пункт пожарной связи УПО поступило сообщение о взрыве и пожаре в районе подмосковной железнодорожной станции Лосиноостровская. К месту пожара немедленно выехала оперативная группа во главе с полковником И.Н. Троицким. На забитых вагонами железнодорожных путях бушевал огонь, в вагонах с оглушительным грохотом рвались артиллерийские снаряды. В эпицентре пожара оказался санитарный состав с ранеными бойцами. За их спасение уже боролся дежурный караул Бабушинской городской пожарной команды во главе с Наумом Садовским, но их сил было явно недостаточно.

Троицкий вызвал дополнительные силы из Москвы, пожарные поезда с ближайших станций использовал для растаскивания и рассредоточения вагонов и платформ из зоны пожара, определил водоисточники, которые можно приспособить для установки пожарных машин. В тушении пожара и спасении людей активно участвовали 1, 13, 14, 23 и 35-я военизированные пожарные команды Москвы. Непрекращающиеся взрывы артиллерийских снарядов и мин до крайности осложняли работу пожарных. Боевые расчеты были вынуждены вести наступление на очаги горения под защитой вагонов, но это не спасло пожарных от тяжелых потерь.

Осколок взорвавшегося снаряда сразил курсанта школы сред­него начсостава Георгия Петрова. Погибли пожарный 13-й ВПК Самуил Ескин, начальник Бабушкинской ГПК Наум Садовский. Был тяжело ранен капитан Владимир Бринк, возглавлявший на пожаре один из самых опасных боевых участков. Но наступление на пылающие вагоны продолжается. Пожарные вместе с железнодорожниками с помощью локомотивов и вручную растаскивают из опасной зоны подвижной состав, приближаясь к составу с боеприпасами. Ствольщики, укрываясь металлическими щитами, ползком подбираются к горящим вагонам и с близкого расстояния подавляют холодными струями воды очаги горения. Работе по тушению пожара сильно мешает 30-градусный мороз. Брызги воды, попадая на брезентовые боевки, превращаясь в ледяную корку, сковывают движения людей. Часто приходится заменять промерзшие рукавные линии.

Полковник Троицкий производит замену уставших бойцов и командиров, определяет наиболее безопасные пути подхода к очагам горения, дает оперативные задания железнодорожникам, производит перегруппировку дежурных караулов. Ему активно помогают начальник Ростокинского районного Управления пожарной охраны Макаров и начальник штаба пожаротушения Васильев. Шестнадцать часов длилось спасение раненых бойцов санитарного поезда и сохранение для фронта воинских эшелонов. Пожар на Лосиноостровском железнодорожном узле был последним в грозном 1941 году.

*   *   *

Немецко-фашистская авиация совершила 141 налет на Москву, в котором участвовало более 9000 вражеских самолетов. За первые 6 месяцев войны авиация и зенитная артиллерия противовоздушной обороны уничтожили 952 немецких самолета.

По далеко не полным данным на Москву было сброшено более 100000 зажигательных и около 1600 фугасных авиационных бомб, в результате чего произошло более 10000 пожаров и загораний, подавляющее большинство которых было ликвидировано в начальной стадии развития. Как правило, даже сложные пожары, в ликвидации которых принимали участие военизированные пожарные команды, не развивались до больших размеров, за исключением пожаров в районе Белорусского вокзала и станции Лосиноостровская. Боеспособность пожарной охраны столицы в период налетов фашистской авиации неизменно сохранялась на высочайшем техническом и профессиональном уровне, что спасло город от катастрофических пожаров, которые могли произойти в результате попадания авиабомб.

Председатель исполкома Моссовета в период войны и член Военного совета Московской зоны ПВО В.П. Пронин в своих воспоминаниях свидетельствует, что пожарные Москвы во время первых ночных налетов немецкой авиации отстояли от уничтожения пожарами 203 завода, 179 учреждений культуры и искусства, 384 крупных жилых дома, спасли и оказали помощь более чем 6000 тыс. пострадавшим.

Отсутствие массовых пожаров в Москве в значительной мере объяснялось тем обстоятельством, что противопожарную службу столицы возглавляли специалисты, которые придали борьбе с пожарами всенародный характер.

Не менее важным обстоятельством явилась эффективная тактика тушения пожаров, предусматривающая немедленное включение в борьбу с огнем всех сил и средств уже в момент бомбардировки города, а не после отбоя воздушной тревоги, как практиковалось, например, в английских городах. Тушение большого количества одновременно возникших пожаров и загораний от зажигательных бомб облегчалось заблаговременным проведением инженерно-профилактических мер: огнезащитная обработка деревянных конструкций, песчаная засыпка на перекрытиях, обеспечение каждого здания средствами пожаротушения, снос сгораемых строений.

Натренированность и высокое сознание служебного долга характеризовали работу военизированных пожарных команд НКВД, основных участников ликвидации наиболее сложных и тяжелых пожаров.

В ходе тяжелой и опасной борьбы с пожарами, возникшими в результате бомбардировок вражеской авиации, мужество и отвагу проявили многие командиры и рядовые бойцы пожарной охраны - Александр Лапин, Аркадий Емельянов, Валентин Бушуев, Виктор Воронинский, Николай Бочков, Тимофей Поляков, Василий Нов-городов, Иван Силкин, Александр Татьянин, Иван Антонов (в послевоенные годы возглавлявший в звании генерал-майора Управление пожарной охраны столицы, а ныне руководитель Совета ветеранов пожарной охраны Москвы) и др.

За проявленную смелость при ликвидации пожаров в период налетов немецкой авиации и проведенную работу по предупреждению пожаров Указами Президиума Верховного Совета Союза ССР от 30 июля 1941 года и 10 июля 1942 года большая группа личного состава военизированной пожарной охраны, добровольных пожарных команд и формирований МПВО Москвы была награждена орденами и медалями - среди них командир отделения И.В. Назаров, начальник караула М.В. Платонов, помощник начальника отделения Г.П. Ласкин, помощник командира отделения А.А. Ларин, заместитель начальника пожарной команды В.И. Ананьев, политрук И.В. Монахов, начальник караула Е.И. Морозов, помощник начальника политотдела В.Т. Широков, ответственный дежурный штаба И.П. Силкин, старший диспетчер ЦППС А.Н. Наседкина, начальник пожарных частей В.Я. Городынский.

Государственными наградами за личное мужество и организаторскую работу по предупреждению и тушению пожаров были удостоены руководители пожарной охраны Москвы И.Н. Троицкий, М.Т. Павлов, А.А. Рубин, В.К. Бринк, Н.С. Герасимов, А.А. Лапин, П.Ф. Данилов, К.С. Кричеверов. Начальник пожарной команды Н.Я. Садовский Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 июля 1942 года был посмертно награжден орденом Красной Звезды.

За героическую работу по тушению сложных пожаров в условиях военного времени, за мужество и доблесть личного состава, а также в связи с 800-летием Москвы столичная пожарная охрана 6 октября 1947 года была награждена орденом Ленина.